Николай Широков: Все, что ни делается - к лучшему

Все это о нем, о мастере спорта по легкой атлетике Николае ШИРОКОВЕ, который был предан любимому городу от и до, несмотря на заманчивые предложения из Москвы, Ленинграда и других крупных городов тогда еще СССР переехать, чтобы совершить новый виток в своей и без того триумфальной карьере. Впрочем, этот разговор начался с неожиданного вопроса.

–        Николай Петрович, правда ли, что вы в детстве слыли хулиганом, рано стали курить, забивая легкие табачным дымом, и не помышляли о том, чтобы связать свою жизнь со спортом высших достижений?

–        Было такое. И даже, когда начал заниматься спортом, в тайне от своего первого тренера Владимира Васильевича Саранчукова продолжал баловаться куревом. Но, когда на первенстве города занял четвертое место на дистанции 1000 метров, он меня предупредил: «Николай, если бросишь курить, то будешь бежать еще быстрее». И после таких слов курить совсем расхотелось.

–        Кто же вас натолкнул на путь спортивный?

–        Мой родной дядя – Виктор Сидорович Широков, бывший легкоатлет, бегал дистанции 100 и 200 метров. Лично привел к тренеру – Татьяне Коротневой, которая воспитала такого выдающего средневика, как Федор Вахитов, - члена сборной команды СССР, мастера бега на 400 и 800 метров.

–        В секцию легкой атлетики пришли сознательно?

–        С тех пор, как впервые пришел в секцию легкой атлетики, прошло месяца три-четыре, и я просто не выдержал этой нагрузки. Перестал заниматься, хотя спорт любил, не только легкую атлетику, но и футбол и хоккей, участвовал во всех спортивных юношеских соревнованиях по этим видам, выступая за родную 48-ю школу. Очень долго держался мой школьный рекорд в беге на 500 метров, его установил, не занимаясь легкой атлетикой. Натолкнуло меня всерьез заняться легкой атлетикой в 1971 году, когда мои друзья предложили Владимиру Васильевичу Саранчукову просмотреть мальчика, который быстро бегает, не тренируясь. И он меня привел в свою секцию, что находилась во дворце спорта «Строитель».  

–        Откуда у вас такие навыки были: не тренируясь, быстро бегали?

–        Меня всегда упрекал мой дядя (опять же возвращаемся к нему), который постоянно справлялся о моих результатах. «Что-то ты слабо бегаешь, племяша», - говорил он. И меня это немного задевало. Многие говорят, какие-то гены, природные данные. Я же утверждаю, что это пошло от родного дяди.   

–        Как вы попали к Владимиру Степановичу Жигалеву?

–        Он внес большой и основной вклад в меня, как профессионального спортсмена. Я его называл вторым отцом. Получилось так, что с ним мы начали работать после службы в рядах советской армии. Дело в том, что с Саранчуковым произошел небольшой конфликт. Будучи уже в юношеской сборной команде СССР, меня забросили служить в строительные войска  в Узбекистан в город Навои. Я забыл о спорте, шесть месяцев служил отечеству как солдат. Однажды, во время одного из патрулирования, случайно натолкнулся на стадион. Меня уже искали. Справлялись, знали, что служит такой спортсмен по фамилии Широков. Но воинских частей близ Навои было много, поэтому не могли найти. Зато нашелся, что называется, сам. Спортсмены из Волгограда помогли мне в том, чтобы я продолжил заниматься легкой атлетикой. Вернувшись из армии, серьезно продолжил занятия, хотя они давалась с большим трудом. Все пришлось начинать с нуля, не скрываю этого. Потому что очень тяжело было бегать, общефизической подготовкой пришлось заниматься с самого начала, с азов. После армии прошло полгода, как в декабре на соревнованиях в Свердловске установил рекорд на 600 метрах на Кубке Урала. И тогда началась моя эпопея. Поверил в себя, что все же не зазря вложил силу воли и мужество со своим тренером Владимиром Степановичем Жигалевым.

–        Вы – мастер бега на средние дистанции. Когда мальчишки приходят в хоккей, одних сразу ставят в защиту, других – в нападение. А каким образом в легкой атлетике тренеры определяют задатки будущего спринтера, стайера, средневика?

–        Тренеру виднее. Опытный наставник всегда видит в спортсмене, что он из себя представляет. Конечно, на сто процентов никто не сможет определить, в чем особенно сможет проявить себя тот или иной воспитанник, но с очень большим процентом знающий тренер может сказать, что кому подойдет. И все же Владимир Саранчуков привил меня к более средней дистанции, потому что я был скоростной и  в тоже время мог потерпеть, побороться как на «полуторке», так и «тройке». Почему мы  с ним и выбрали дистанцию 800 метров.

–        Благодаря спорту вам, наверное, во многих городах мира удалось побывать?

–        Пять лет, тот период, когда я входил в состав сборной команды Советского Союза, пришлось, конечно, поездить по очень большим городам, таким как Рим, Лондон, Монреаль, Даллас. Я очень горжусь, что туда попал, отобрался, что тренеры, взяв в сборную команду СССР, поверили в меня. Думаю, я их не подвел.

–        Какой из этих международных стартов запомнился неординарным событием?   

–        Один такой случай произошел в матче США - СССР, где мы бежали в специально постороженном манеже по беговой дорожке длинной 160 метров. Не поверите, но это происходило на арене цирка. Бежали по фанере с виражами, было не привычное резиновое, а непривычное деревянное покрытие. Нам выдали специальные шиповки с очень коротенькими шипами - иголками. Это меня, конечно, удивило, поразило. Дистанция для меня была обычная – 880 ярдов (804,67 метра). Эти соревнования очень сильно запомнились, потом ни разу в жизни не бегал по фанере. Резина есть резина. Ну и скажу, что впечатление было очень хорошее. Впервые выбежал из 1 минуты и 50 секунд (1.50,01) и занял почетное третье место среди шести участников. Среди своих был лучшим, но американцы победили с рекордом США.

–        Вы находились в отличной физической форме перед Олимпиадой-80 и по всем критериям должны были попадать в сборную команду Советского Союза, но вас в итоге не взяли. Наверняка были разочарованы?

–        Не то слово. Это был крик души, не знал, куда себя деть. Когда на всех отборочных соревнованиях я был первым, либо вторым номером и на последних отборочных соревнованиях в «Лужниках» пробежал 800 метров, занял третье место. Хотя три человека железно попадали на московскую Олимпиаду, меня почему-то в этом числе не оказалось. Был сильно расстроен. После этого случая не тренировался целый месяц, уезжал в деревню на две неделю. Меня оставляли посмотреть олимпийские игры в Москве, но я отказался, уехав домой.

–        А сильнее обида в жизни была?

–        Честно скажу, я человек отходчивый. Если на кого-то обижался, то всегда людям прощал. Владимир Степанович научил одной пословице, она уже, правда, старая: «Все, что ни делается – к лучшему». Прислушивался к его мнению, не всегда, но прислушивался. Были, конечно, обиды, и по сборной… В душе переживал, но бывало, родному человеку рассказывал, а так все в себе старался держать.

–        Как считаете, это произошло из-за того, что вы не были близко к Москве?

–        Думаю, да. Все же периферия, город Магнитогорск раньше был не сильно знаменит в спортивном плане. На голову, конечно, не был силен среди всех, но всегда говорили: Москва есть Москва, а ты живешь в провинции. Хотя были предложения переехать и в Москву, и в Ленинград, и в Киев, но как-то я был родному городу передан, своему тренеру. Я всегда оставался человеком, и своего тренера никогда не подводил.

–        Если бы уехали, возможно, спортивная жизнь перешла бы на новый виток…

–        Вы правы на двести процентов. Потому что меня звали такие выдающие тренера, как Яков Ельянов, -  тренер сборной команды СССР, Борис Ельянов, - сын его. Эти люди дали зеленую дорогу большим спортсменам: Виктору Анохину, Павлу Литовченко. Все они мои друзья, с которыми вместе бегал. Все они приезжие – один из Уфы, второй из Волгограда. Я же остался в Магнитке.

–        Не жалеете сейчас об этом с чисто профессиональной точки зрения?

–        Сначала очень переживал. Надо было, конечно, уезжать, делать дорогу, пробиваться дальше. Все же Москва и Ленинград – спортивные центры. Очень хорошо знаю тренера Юрия Борзаковского. Он был мастером бега на средних дистанциях, занимался в сборной команде страны. Многие переезжали в столицу, я как-то оставался на своем месте.

–        У вас был шанс стать мастером спорта международного класса?

–        Сейчас звание мастера спорта международного класса на 1000 метров равняется 2 минутам 18 секундам. Я в те годы бежал 2.16,4. Мы с Владимиром Малоземлиным в 1980 году в Киеве установили новый рекорд страны, побили старое достижение. Этот результат до сих пор выше звания мастера спорта международного класса. Тогда звание международника присваивалось на 800 метров за 1.45,75. Я пробегал за 1.46,05. Мне не хватило всего три десятые секунды, чтобы стать МСМК. Правда, не переживал, не тревожился, хотя на соревнованиях в Америки после матча США – СССР, в котором я пробежал очень быстро, мне тогда нужно было просто подписывать документы на присвоение звания мастера-международника. Тем более на последующих соревнованиях по всем протоколам напротив моей фамилии значилась аббревиатура МСМК.

–        После московской Олимпиады карьеру спортсмена вскоре завершили?

–        Нет. После олимпийских игр неоднократно был призером чемпионата СССР, и даже был призером Кубка СССР на 800 и 1000 метров. Старался о надломе карьеры не думать, но все равно в мыслях, конечно, было, что что-то мне не хватает. Все же в то время надвигалась пора, когда нужно было заканчивать со спортом. Но я боролся за секунды, за метры, стремился к тому, чтобы бежать как можно быстрее. И бегал не очень медленно, результаты показывал неплохие. По-моему сейчас в Челябинской области из 1.48 никто выбежать не может. Я этот результат показывал неоднократно. И всегда был на высоком уровне. Тогда еще главный тренер сборной СССР на средних дистанциях Александр Чернецкий предложил мне ездить со сборной командой СССР.

–        Но вы отказались!

–        Мне уже было 28 лет. Отказался, чувствовал, что надо уходить.

–        Тогда в Советском Союзе было очень модным омоложение ведущих атлетов страны во всех видах спорта. Насколько эта тенденция на ваш взгляд оказалась правильной с высоты уже прожитых лет?

–        Омоложение пошло в начале 80-х годов. Это я хорошо помню. 1983-й, 1984-й – не забуду эти года, когда я уже будучи чуть ли не самым старым среди средневиков в сборной команде СССР, чувствовал, что молодое поколение идет, пробивает себе дорогу, причем прилично – результаты были очень высокие. Я не забуду, могу фамилии назвать тех, в те годы бежал очень быстро. Эти года мне запомнились. Думаю, тенденция была правильной. Потому что старые результаты застаивались, очень тяжело было выехать на хорошие сборы. В сборную команду СССР брали только по пять-шесть человек. Эта группа специально вела подготовку ко всем ведущим соревнованиям сезона. И я не скажу, что многие показывали выдающиеся результаты. Однако в 1983 и 1984 выстрелило молодое поколение.

–        В Магнитогорске проводилось и до сих пор проводится ряд традиционных пробегов и эстафет. Какому старту лично вы отдавали наибольшее предпочтение, то есть готовились к нему основательно, горя желанием обязательно победить?

–        Однозначно эстафета на призы газеты «Магнитогорский рабочий» для меня был стартом номер один. Представляете, находясь на сборе где-то под Фрунзе, специально отпрашивался, чтобы приехать сюда. Даже, когда служил в армии, не поверите, меня специально отпустили в отпуск, приехал в Магнитку и бежал свой этап за вторую команду ММК, выиграл его, несмотря на то, что вышел на старт с температурой.

–        Тренерская стезя не стала вашей мирной профессией, но попытки тренировать были?

–        Конечно, в 1984 году закончил выступать, набрал группу ребятишек в 32-й и 12-й школах. Мне предоставил зал Валерий Васильев, который сейчас работает преподавателем физвоспитания. У меня была большая группа детишек, около 40 человек, с ними начинал подготовку, участвовал в городских первенствах, дети подавали надежды. Получилось так, что пришлось покинуть тренерскую работу и пойти на комбинат простым вальцовщиком.

–        Резкий переход от известного спортсмена к рабочему ЛПЦ №3 ММК дался нелегко?

–        Очень тяжело. Отбегать 15 лет своей жизни и после этого попасть в знаменитый листопрокатный цех…Первая мысль была: «Смогу ли  я это? Ведь только что участвовал в международных соревнованиях, бегал за сборную команду СССР!». Друзья, когда узнали, что я закончил спортивную деятельность и ушел на комбинат простым рабочим, недоумевали. Писали письма, звонили. Спрашивали, почему никто не помог? Стечение обстоятельств. Я все же не пал духом, отработав 11 лет на ММК. Скажу, что эти года у меня прошли не зазря.

–        И теперь вы директор ФОКа на СТО. Поговаривают, что в его строительстве приняли самое непосредственное участие: раствор месили, ограды ставили. Это на самом деле было так?

–        Я пришел сюда работать в 1995 году в качестве заместителя директора по спортивно-массовой работе. Десять лет назад здесь был один ФОК, одна площадка и вокруг пустынное место. Мы с тогдашним директором Вадимом Якуповым составили проект обустройства, показали его главе района, он его утвердил. И потом совместно со всеми начали строительство спортсооружений: беговых дорожек, футбольных площадки, теннисных кортов. Во все это было вложено столько труда! Сами мешали бетон, сами делали опалубку. Коллектив был очень маленький - пять-шесть человек, но дружный.

–        Вы же до сих пор учитесь?

–        Да. Продолжаю учиться в московском государственном социальном университете.

–        Это уже будет второе высшее образование?

–        Нет, первое. Раньше как-то не получилось. Много было проблем при поступлении. В челябинский университет не мог попасть, потому что не соглашался на переезд в Челябинск. Когда работал на комбинате, тоже не получалось. Ну а сейчас серьезно решил восполнить этот пробел.

–        К легкой атлетике теперь как любитель часто имеете отношение?  

–        Не бегаю достаточно давно – с 1996 года. Смотрю легкую атлетику по телевизору, прихожу на эстафеты.  

–        Из других видов спорта предпочитаете футбол?

–        После легкой атлетики у меня два любимых вида спорта – это футбол и хоккей. Однако в футбольной секции не пришлось мне заниматься, а хоккеем у Спивака занимался, играл в защите. Участвовал в ледовых турнирах среди дворовых команд.

–        Ваша дочь станет художником, когда окончит педагогический университет. Вы не жалеете о том, что она не продолжила славную династию Широковы в легкой атлетике?