Одной правой
– Извините... извините... – сбиваясь с дыхания, кричали бугаи.
«Странные какие-то хулиганы, вежливые: «стойте», «извините» – все на «вы».
– Извините... а вы Колесников? Чемпион мира? А можно автограф?
– Приятно, конечно, было, – улыбается Владимир Николаевич. – Я уже грешным делом думал заканчивать с выступлениями, думал, никому это не нужно, сам для себя кувыркаешься... Но после той встречи пообещал парням, что постараюсь залечить руку и выступить на следующий год. Если вот так на улице простые люди узнают, значит, следят за выступлениями, значит, нужен еще все-таки. Да и уйти хочется победителем. Я же пять предыдущих лет был бессменным чемпионом мира среди ветеранов, а в этом году только серебро взял. Травма помешала...
Резьба по кости
В финале категории до 130 килограммов у Колесникова оторвался бицепс. Молодой хирург во время операции кричал: «И зачем я только взялся за это! Резал бы каких-нибудь хлюпиков! А у этого мышца упругая, мощная – оторвалась и ушла внутрь, к локтю! Ее тащишь, она упирается! Щипцы не держат! Где мне взять столько сил, чтобы вытянуть ее?» Еще выяснилось, что бицепс сошел с кости полностью. К чему его пришивать? Стали шилом ковырять гладкую кость, чтобы было за что зацепить. Три шила погнули-сломали.
– Я все это чувствовал, – спокойно и негромко, но гулко говорит Владимир Николаевич. – Да и сейчас чувствую. На днях вот попарился в баньке с друзьями, видимо, перепарился, всю ночь потом не спал – ноет и ноет. А уже ведь три месяца прошло. Ничего, через недельку лангет снимут, начну потихоньку тренироваться, готовиться.
Кто сильнее – кит или слон?
– Классические борцы, они же греко-римляне, если и не самые сильные, то одни из самых сильных. Если собрать представителей всех единоборств в боях без правил, к примеру, то мы будем как минимум в финале. Нам не нужно хвататься за одежду, как в дзюдо или самбо, мы ведем плотную борьбу: выбираешь момент, прорываешься к противнику, потом, как бультерьер, зажевываешь его, валишь, подминаешь под себя и начинаешь наносить удары. Ну а силы-то нам не занимать, бить умеем. Ловкость, гибкость, координация – само собой. Мне пятьдесят один год, так я до сих пор могу и на поперечный шпагат сесть, и на продольный. Так что, я считаю, молодежь сейчас незаслуженно недооценивает нашу борьбу. Если подросток хочет стать сильным, ловким, уверенным, то классика все это ему даст. Могу подтвердить сказанное и на собственном примере: без всякой специальной подготовки я в 2003 стал третьим на чемпионате мира по самбо во Франции, выиграл чемпионат России по дзюдо в 2002. Приемы-то те же, та же суть – победить.
И с ломом есть приемы
– Во времена моей юности бокс, борьба популярны были. И во мне кровь кипела, я уже знал, что займусь каким-нибудь единоборством. Парень-то я крепкий был, сбитый, не какой-нибудь там толстый или рыхлый. Дома себе штангу сделал из двух болванок по 25 килограммов и лома – плюс еще десять. И вот брал, двумя руками вырывал на плечо и одной рукой толкал. 60 кило в возрасте пятнадцати лет. Меня как увидел Безбражный, мой первый тренер, сразу: «Пойдем ко мне!» С первых же дней, без всяких приемов, начал всех подряд ломать. Но и «летал», конечно. С разрядником выйдешь, в охапку пойдешь, он – хлоп тебя, и не понял, что произошло. Обидно, психовал, нервничал. А потом стал присматриваться, приемы стали показывать, объяснять – уже через полгода я выиграл область по юношам, через год по молодежи, в семнадцать лет стал третьим по взрослым. А тогда ведь борьбу любили, много борцов было, на области выступало человек двести, наверно. Позже выигрывал и Союз по обществу «Труд», попадал в сборную страны. Немало побед было...
Вместе весело шагать по просторам
– Родился и рос я в деревне Лесные поляны Нагайбакского района. Я второй в семье, всего нас четверо: две сестры и брат. Вообще, судьба нас потаскала, где только не жили: Магнитогорск, Лесные поляны, Пермь, стройки разные, снова Магнитогорск. Отец был такой неугомонный, характер неуживчивый. Не поладит с начальством – а раньше если где-нибудь в сельской местности с директором совхоза не поладишь, все, жизни нету – ну и срывается с места, и мы за ним. Но в Советском-то Союзе можно было: жилье дают, работу дают – ничего не стоило начать все с начала.
Десять дней, которые потрясли
– В девятый класс у меня не получилось пойти. Только начался учебный год, милиция подъехала, увезла на десять суток. Драчка вышла в конце лета, но не как сейчас у молодежи, от безделья или пива нахлыставшись, нет, за дело бились: со студентами приезжими подрались за девушку друга. А у кого-то из них оказался родственник в милицейских чинах, ну и прижали нас. В общем, как в той книге, – «десять дней, которые потрясли меня». Там я много передумал, понял, что надо заняться чем-то всерьез, что нельзя просто по улице шлындать всю жизнь. Уехал в Магнитку, поступил в 77 училище на монтажника-электросварщика, пошел в борьбу, чтобы, так сказать, энергию направить в мирное русло. Потом поступил в пединститут, окончил и с той поры занимаюсь тренерской работой. Сейчас я тренирую детей в спортивном клубе «Металлург-Магнитогорск».
Борьба коверная и подковерная
– День у меня, да как и вся жизнь, проходит в сплошной борьбе. С утра в школу, там до шести вечера с детьми вожусь, потом на стадион еду со взрослыми тренироваться. Дома оказываюсь около девяти, и все, на что я способен к этому времени, – это сидеть и моргать. Все хозяйство на жене. Ремонт не делал лет пятнадцать, руки не доходят, да и не на что. Хотя приходится перерабатывать. Но если бы я на ставку работал, то и на хлеб грошей бы не хватало. Помоложе-то был, где только не подрабатывал. А сейчас... сейчас вот на днях начальство высказалось: «А почему это за ставку вы тренируете только 12 человек? Вы что, не можете в одну группу больше согнать? Будем думать, надо что-то сокращать...» На соревнования выехать – еще та морока.
В этом году я, честно говоря, проиграл еще почему? Помимо травмы была еще причина: тренировался, знаете, как-то с нежеланием. Потому что уже устал ходить с протянутой рукой. Да, дают они деньги, но прежде чем дадут: «Подумаем, приходи попозже». Опять приходишь: «Пока нету, позже». Администрация города оплачивает половину поездки, но пока ты допросишься этих денег – по полдня сидишь в приемных. А он выйдет из кабинета, мне бы минутку только, нет, – «подожди, у меня совещание». Вот идешь к этому совещанию, ждешь у двери, как собачка, чтобы он потом не убежал никуда. Он выйдет, бежишь за ним по коридору к следующему совещанию, чтобы выпросить денег, чтобы отстоять честь страны... Мне настолько все это надоело... Спасибо, один из моих воспитанников, Дмитрий Мельнов, помогает: просто дает денег и все. Но мне к нему в очередной раз уже стыдно обращаться, сколько можно – дай да дай. Я уже в этот раз думал и не ехать, думаю: вот они мне сейчас откажут, и я не поеду. Ну а с таким настроением и тренировался от случая к случаю. А они взяли да дали. Поехал недотренированный. Вот и травма, вот и «серебро».
Так вот получается: пока по кабинетам бегаешь, думаешь – кому это надо? Мне? Городу? Стране? Народу? А такие мысли не ведут к победе... Грустно как-то, со всех сторон пинают. Терпения осталось уже не много. Приедешь с соревнований, напишут статейку: мол, такой-то стал чемпионом мира, вручат табличку «Лучшему спортсмену-ветерану»… Ну, думаешь, что-то сдвинется. Проходит неделя, все забыли, все снова по кругу – никому ты не нужен. В этом году один наш бывший соотечественник, выступающий за Израиль, стал чемпионом, так он по залу полчаса носился, орал, прыгал. Мы ему: «Ты чего так радуешься?» Он: «Да вы что! Знаете, как меня встречать будут! Да еще в прошлом году дали 22000 долларов, в этом, наверное, побольше дадут!» Турки, если побеждают, те вообще национальные герои на всю оставшуюся жизнь. А тут еле-еле выпросишь суточных сто десять рублей на поездку, и: «У нас больше не положено». Кем положено? Куда положено? Не нужны России чемпионы мира, так что ли? А потом удивляемся, что дети в борьбу не идут. Спросите их: что лучше – быть чемпионом мира в потрепанном трико или торговцем туалетной бумагой, но на «мерседесе»? Как я им докажу, что для того чтобы быть хорошим человеком, сильным, уверенным, не обязательно ездить на крутой машине? Как я им докажу, что страна любит своих героев? На собственном примере? Не поверят... Прям хоть в рэкетиры иди. Хотя уже не возьмут. Если только в ветераны-рэкетиры. Шучу. Не люблю этого всего. Не для того я всю жизнь борьбой занимаюсь, чтобы людей за здорово живешь обижать. На ковре – айда, выходи, мы с тобой в честном поединке потягаемся. Бицепс вот только залечу...
Прямым текстом
– Но это все не главное, это я от накопившейся обиды наговорил. Ты там напиши, чтобы молодежь, подростки шли к нам в секцию. Мы сделаем их сильными, ловкими, смелыми. За честь страны все равно ведь надо кому-то постоять будет. Ведь о нас обо всех в мире судят в том числе и по спортсменам, по их высшим достижениям. И они там должны знать, что по-прежнему самые сильные – в России. Ты скажи людям, что это не мне надо – я на жизнь не обижаюсь, слава богу, брал свое. Это спорту надо, молодым... стране, наверное, надо – всем нам, одним словом. Наверное.
